Справка сайта: Вместо облика доброго безымянного старца, который сопровождал первые статьи о Косубицком (реальной его фотографии так и не нашлось пока), здесь он ассоциирован с волшебником Гендольфом. Это связано с тем, что в очередной беседе он уверял, что может сделать для своего заказчика ВСЁ. Наверняка, большинство мурманчан, хорошо знающих Александра Ивановича, по-доброму к нему относятся. Он этого заслуживает, несмотря на то, что все его коллеги и он сам постоянно обвиняют друг друга в предательстве и в некомпетентности. Такова уж горькая доля специалистов этой профессии — они вынуждены постоянно конкурировать и бороться за политические заказы. У политтехнологов тяжёлый хлеб, особенно в периоды политического затишья. Новый 2006-й год все они встречали в заботе о будущих заказах, а их в предстоящем году не предвиделось вовсе. Выборы в Облдуму были назначены на март 2007 года, а в Госдуму — на декабрь того же года. Плюс не очень «хлебные» выборы главы Кандалакши — тоже в декабре 2007-го. Надо было «застолбить» возможных заказчиков заранее. Именно это стало темой очередной беседы с А.И. Косубицким. К сказанному надо лишь добавить, что эти разговоры с политтехнологами (а их были десятки, в том числе, и в периоды политического затишья) были интересны тем, что они рассказывали о себе и о людях, с которыми им приходилось сотрудничать и соперничать. Эта информация, в частности, отражает суть политтехнологической работы. Кратко её можно повторить: выбрать можно кого угодно — были бы деньги!
Беседа 29 декабря 2005 года
Упоминаемые лица: = гноевский, горшков, гришаев, гурьянов, гусенков, джабасов, карчаа, мусатян, павловский, тараканов
Сергей Алексеевич, я готов поработать в большом объёме. Ренат (Карчаа) здесь – он берёт на себя мончегорский и апатитский куст. А я беру весь север – Кандалакшу и т.д. Причем, часть работ за него я могу сделать здесь. Если нужна действительно серьёзная работа – а я работаю только по-серьёзному. Если информация – то это действительно информация. Я работаю с мэрами, с председателями советов, с самими депутатами и с лидерами мнений. Если делать для губернатора серьёзную работу, то я готов своей группой. А группа у меня классная в плане того, что она даёт. Я благодаря ей защищаю кандидатскую. По ходу дела в тех районах, где мы будем работать, просто необходимо провести небольшие аналитические исследования.
С: — Вы говорите про думу? А причём здесь губернатор?
Я так понимаю, что эта информация нужна первому лицу, чтобы он через вас был в курсе дела.
С: — Мне интересно. Ему тоже ещё год точно будет интересно.
Всё равно его переназначат. Никуда Москва не денется. Но вам-то в первую очередь это будет интересно. Будет сделан классный социологический прогноз. По действующим депутатам, и по тем, кто выявится.
С: — Вы думаете, уже пора смотреть, кто выявится? (Выборы в облдуму назначены на 11 марта 2007 года, то есть впереди ещё почти полтора года).
По крайней мере, кое-кто всё равно будет проявляться. Я же не про сегодня говорю. Я начну исследования с середины февраля, не раньше. Потому что сейчас новогодние праздники. И люди считают, что где-то за год они начнут шевелиться, а где-то после лета они начнут активничать. А изучение нормально идёт, потому что люди, которые пользуются авторитетом, какие-то действия предпринимают. И социология покажет, какие из людей пользуются авторитетом, и какие уже шевелятся. По крайней мере, мы будем иметь об этом представление. Потом, в ноябре следующего года проводим повторно и сравниваем две таблицы. И всё становится ясно на 160%. Те, кто опоздали – для них поезд ушёл. Это часть первая марлезонского балета. («Балет об охоте на дроздов» в 16 актах, поставленный королём Франции Людовиком XIII в 1635 году – нечто затянувшееся и комичное). Часть вторая в этом плане – она тоже интересна. Я понимаю, что у нормальных людей есть какие-то предпочтения. Имею в виду – надо делать ставку на каких-то людей, которые на сегодняшний день не сидят в нужных кабинетах. Я понимаю, что нужно заменить кого-то… Вопросы с Коньковым возникают, да? Если на этом фоне иметь хотя бы ориентировочную табличку, исходя из 32-х депутатов, и сказать: «Нам бы хотелось посмотреть Иванова, Петрова, Сидорова», тогда мы на этом фоне и увидим, как они смотрятся. И мы не только увидим, как они смотрятся, но и выдадим рекомендации – что надо сделать. Я не супер-гигант. Но у меня собачье чутьё. И я знаю маленький нюанс, который может перевернуть всё. Если сегодня нужный вам человек сидит где-то в середине, а его надо сделать к выборам первым, то мы чётко скажем, на какой проблеме ему оторваться, и как это сделать. Если интересны такие варианты, тогда…
С: — На прямой вопрос – прямой ответ – интересно.
Я как военный — тупой, но преданный. Мне нужно поставить конкретную задачу. Например: нужен широкий спектр — хотим узнать, как смотрится действующий, кто может там выступить, и как будут смотреться те люди, которые нам интересны в этих округах. То есть, написать мне плановое задание. Если нужно широкое исследование, то нужно будет подумать о материальной базе. Мои исследования стоят абсолютно недорого. У меня две группы работают. Архангельская группа – её исследования стоят от 4-х до 4,5 тысяч долларов. Это с анкетированием, с фокус-группами, и с рекомендациями. Правда, хреновенькими…
С: — Это по области? Какая выборка.
По регионам. Вот по Мурманску – тысяча человек, это достаточно И по тысяче человек в каждом регионе. Мы делаем чуть-чуть, на полпроцента, точнее, чем в Архангельске. И почти что в два раза дешевле. На выборах и Гурьянова, и Савченко у меня работали две группы. Официально числилась архангельская группа, а была ещё вторая – это моя. Цифры их были «ИНДЕТИЧНЫ». Они расходились в десятых долях. А на последнем этапе мои дают на полпроцента точнее. Это не секрет – есть специфика опросов на выборах. В чём мы с Ренатом (Карчаа) разошлись – я. Когда читаю лекции, я этот пример привожу. Рейтинг известности Гурьянова – 29%, готовность голосовать – 1,8%. Это на фоне известности Гноевского 69% и готовности голосовать 9,5%. На этом было закончено. Закон простой: больше известность – больше шансов. Неизвестный – шансов никаких. Я пошёл другим путём. В моей анкете был один простой, уникальный вопрос. В анкете всегда есть один вопрос: если в бюллетене не будет вашего кандидата, за кого вы проголосуете? Я этот вопрос заменил и поставил другой: «О ком из кандидатов вы хотите узнать больше и положительного?» И 80 процентов респондентов мне сказали – Гурьянов. И я ему сказал: «Вот эти 80% при твоей улыбке и добрых словах придут к нам!» Так и получилось. Такова специфика. Точно такие же оригинальные вопросы будут в нашем исследовании. Они помогут мне. У Гурьянова чуть-чуть не хватало, чтобы закончить первым туром. Чётко на втором месте был Горшков. Он поднялся за счёт Гурьянова, когда привалился к нему. Он же тогда говорил: «Гурьянов нас предупреждал…» И я пишу аналитическую записку, в которой всего два предложения. Для того, чтобы он выиграл в первом туре, нужно, чтобы Горшков поливал грязью. И Горшков начал поливать грязь. И с 54% мы выиграли!
С: — Александр Иванович, а какая у вас тема диссертации?
Такая тема как раз и есть — анализ социологической ситуации на выборах и технологические предложения по достижению результатов.
С: — Кандидатский минимум у вас уже зачтён?
Нет, там я немножко по другой схеме.
С: — А что, есть другая схема?
Да. Немножко другая У Глеба Павловского есть разные схемы. Я через его зама работаю. Там придётся что-то сдавать, но… (Павло́вский Глеб Олеегович, 1951г.р., публицист, журналист, телеведущий, издатель, педагог, политтехнолог, советский диссидент).
С: — Василий Тараканов (связь Мусатяна) куда-то пропал.
Насколько я знаю, он прячется. Здесь людям задолжал. Даже мне 3,5 тысячи долларов. За выборы в Заозёрске. Я с него не требую. Он сейчас в Москве. Его помощник, с которым мы периодически поддерживаем связь, сказал, что после рождественских праздников…
С: — Гришаев? Я с ним общался – понравился мне парень, мы общались несколько раз.
Да, Гришаев Володя, это мой человек, из моей команды.
С: — Я 11 лет в разведке отслужил. Там есть такое понятие – «приоритетные задачи». Это ещё не та информация, которая является секретной, а только задача на получение нужной информации. Но уже сами эти задачи носили гриф высокой секретности – «совсекретно». А бывали даже и «особой важности». Это я к тому, что, даже если бы я сегодня знал эти задачи, я бы всё равно был не вправе их оглашать. не имея с вами какой-то системной связи, понимаете? Говорю не о себе, а о губернаторе.
Я готов, Сергей Алексеевич. Чтобы не было ко мне каких-то подозрений. Я знаю мнение о себе, которое сложилось в политических кругах. Поверьте, оно «ИНДЕТИЧНО» с КарчОЙ, почти что один в один. Разница между мной и Ренатом состоит из двух пунктов. Пункт первый. Когда я читаю лекции студентам, меня спрашивают: «Как пиарщики делятся?» Я отвечаю: «Они делятся на две категории. К первой отношу себя я. Это – моральных принципов никаких, но совесть осталась. Ко второй категории я отношу пиарщиков московских, центральных, и определённых питерских. Там – ни того, ни другого нет. То есть, цель – любыми средствами. Вторая разница – Юрий Алексеевич её знает, правда, периодически забывает. Я – человек преданный. Если я с кем-то работаю, то я работаю до конца. Как с товарищем по фамилии Гусенков. Так же до конца отработал я и с человеком Савченко. Первого декабря мы с ним расстались. 19-го я объявил, что я ушёл из политической жизни города, заниматься не буду. У меня там достаточно в городской администрации противников, как и в областной. Которым я перешёл дорогу. Я готов честно отработать на губернатора и на вас. Единственное, что я не смогу сделать (так как у меня пункт второй существует), — собирать чернуху на первого. На кого угодно, только не на него. Такой у меня принцип. Те, кто меня заказывают, знают, что я работаю от и до, до последней точки.
С: — Я не договорил того, что хотел вам сказать в ответ на ваше предложение. Я думаю, вы понимаете, что всё гораздо сложнее, чем простой сбор информации на какую-то одну фигуру. Я бы на сегодня вообще от этого воздержался.
Сергей Алексеевич, а что делать, если я знаю, что даже бывшие мои товарищи деньги платят, чтобы на меня информацию собирали. Это месть за мои политические шаги. Когда я сказал, что я в этом больше не участвую. Самое печальное, что пытаются даже по сыну моему ударить. И через него пытаются задушить меня. Но бесполезно. Но я своих не сдаю никогда.
С: — И правильно. Не надо никого сдавать. Я-то вам что хотел сказать – нет у меня лично пока чёткой задачи. Вернее, она есть, но я пока не готов её правильно сформулировать.
Я пройдоха и всё понимаю. Я только перед Ренатом дурака валяю. Если я работаю, то работаю на конкретного человека. Вы же знаете, есть человек такой, про которого вы меня всё время спрашивали, и вы знаете, что я ни разу о нём плохого слова не сказал. И никогда не скажу. Это Андрюша Мусатян. Он может вам подтвердить, что если я работаю, то я работаю до конца с человеком, которому я предан и которого я уважаю.
С: — А я вас про него спрашивал?
Неоднократно.
С: — Если я упоминал в разговоре какую-то фамилию, это вовсе не значит, что у меня к этому человеку конкретный интерес и желание получить информацию.
Вы как-то называли его фамилию.
С: — Андрей мне интересен, как феномен. Он действительно феномен. Но таких много. Я часто бываю в разговорах эгоцентричен, потому что должен говорить от себя. Но это вовсе не значит, что у меня есть какие-то свои личные, неслужебные задачи, и я ищу союзников для решения этих задач.
Я вас перебью – я всегда за тех, кто побеждает.
С: — Это у вас профессиональное? У большинства людей вашей профессии такое же правило. Аскар Аменович Джабасов, например, так же поступает.
Во-первых, Джабасов всегда представлен двояко. Сначала он на меня наезжает, а потом говорит, что он мой ученик. Он пытается держать со мной связь, а я его близко не подпускаю. Так вот, у него как раз не получается с теми, кто побеждает.
С: — Я всё же закончу свою мысль. Мне кажется, она не совпадет с вашим представлением о политических задачах. Попробую придать какой-то конструктивизм нашему разговору. Я полагаю, что эти задачи не должны быть узко специальными, субъективными, замыкающимися на конкретных людей. Есть Мурманская область. Заглядывать за её пределы у меня не хватит ни мозгов, ни служебного положения, ни оснований, ни смелости, ни здоровья, ни возраста. А вот Мурманская область в смысле политических перспектив на 2007-2008 годы должна рассматриваться во всей совокупности существенных условий. Ставить перед собой какие-то задачи я смогу только из понимания всей совокупности этих местных условий и знания всех ключевых участников политического процесса. Таковых наберётся не меньше сотни человек и двадцати-тридцати различных структур (исключая федеральный центр). Необходимо понимать их роль, возможности, устремления, перспективы достижения этих устремлений и т.д. Только тогда можно ставить какие-то реальные, и самое главное правильные задачи. И в любом случае я лично никак не могу и не должен быть управляющим или координационным центром в решении всего комплекса этих задач.
Сергей Алексеевич, любая задача, которую вы мне поставите, будет выполнена. Любыми средствами и методами. Она должна выполняться моими грязными руками. И никто не будет всё знать. Она будет выполнена на сто и шесть десятых процента. Кто будет лежать под нами, как это будет делаться – вас это не должно интересовать – вы вообще ничего не знаете. Я отработаю качественно, честно, с достоинством. У вас не будет никаких проблем. (Далее – разговор о личном).
Вы можете дополнить статью сайта своей информацией. Поделитесь ею с другими читателями. Ваше сообщение останется анонимным, если Вы так пожелаете.