Беседа 28 сентября 2005 года.
Справка сайта: Он достаточно широко известен в сфере своей деятельности, публичность ему была не нужна. Поэтому фотографий Александра Ивановича нет в открытом интернет-доступе. Ему, пожалуй, подойдёт этот логотип старца-советчика. Размещённый ниже текст – это содержание первой беседы с А.И. Косубицким (это было личное знакомство по его же инициативе). Он неплохой психолог – сразу постарался расположить к себе собеседника, демонстрировал свою осведомлённость, опыт, возможности и личную значимость в профессии. Скрытые цели его в разговоре не бросались в глаза, но достаточно легко просматривались. В позитивном свете он постарался подать всех тех, с кем сам он уже сотрудничает и с кем хотел бы работать в дальнейшем — потому что к ним он уже нашёл свой подход и ключик (Габриелян, Савченко). В то же время он постарался принизить квалификацию своего основного на тот момент соперника по цеху Рената Карчаа и щедро похвалил молодого партнёра Андраника Мусатяна. Добрый дядька! Мусатян, отзываясь о Косубицком, был гораздо более резок, циничен и жесток. (Об этом читайте в статьях сайта о Мусатяне),
(От предложенной рюмки коньяка Александр Иванович отказался). Как начинаются выборы, так я вес набираю. Поэтому сейчас сел на диету. Я большой любитель юмора и сам юморист. (Рассказал анекдот про чекистов: Начальство ФСБ подбирает кандидатов в аналитики, показывает им фото человека в профиль: «Что можно сказать об этом человеке?» Все всматриваются и отвечают, что это одноухий человек. Их выгоняют. Наконец один говорит, что этот человек носит контактные линзы. Его хвалят за аналитический склад ума, тут же принимают на работу, потом просят пояснить, как догадался. Он заявляет: «Так он же одноухий, как же он будет носить очки!») Ну, Сергей Алексеевич! Я готов к разговору. Какие ко мне есть вопросы?
С: — — У меня к вам? Честно говоря, я и не готовился задавать вам вопросы.
Андрей (Мусатян) позвонил (я не собирался на этих выборах работать, я детским садом не занимаюсь, у меня проблемы Севера). Ну, он попросил помочь. И когда я узнал, что это Евенко, я сказал: Дяде Толе помогу. Они с Гусенковым дружили. Мы пришли. Второй день работаем, пока смотрим. И уже проблемы возникли – как я должен со средним подъездом. У меня такая своя градация – средний подъезд (обладминистрация) и крайний подъезд (городская администрация). То, что я там замочу всех – вопросов не будет. Там выдвинулась Куруч, хотя Габриелян обещал её удержать, но она после Тверского суда с ума сошла и выдвинулась. Если я её начну мочить, то скандал перекинется на всю партию пенсионеров. А это всё-таки ваш резерв.
С: — С чего вы взяли? Никаких особых чувств к ней нет.
То есть, я могу с ней делать всё, что угодно?
С: — Главное, чтобы на этой волне не сделать зелёный свет Габриеляну.
А Габриелян там каким макаром? Я буду мочить её.
С: — Но ведь он же вознамерился на плечах пенсионеров пройти в облдуму.
Ну, вы просто плохо знаете Серёжу Габриеляна.
С: — Да. Наверное.
Но ведь депутатом горсовета делал его я. Есть такая профессия – выбирать народных. Мы часто с ним встречаемся. Так вот он как раз очень трепетно и нежно относится к Юрию Алексеевичу. Есть ряд работников, которые их просто развели. Это история одна. Я вам скажу, что, помогая Габриеляну, я помогу решить вопрос с партией пенсионеров. Это удовлетворяет его определённые потребности. Из него гораздо проще делать союзника, чем иметь врага. Это я вам точно говорю. Просто с ним неправильная была игра. Я, как специалист, как большой специалист говорю. И отыграна она была, когда он шёл в областную думу первый раз. Нас тоже пригласили. Меня Юрий Алексеевич тогда приглашал с Будаговским. И странную игру сыграли, типа, вы его поддержите, но выбирать никуда не надо. Мы сказали- хорошо. Мы так его и вели. Пока не влез «Юрий Андропов» (не будем называть его фамилию по-другому) и не устроил здесь бойню. И мы те выборы отыграли на стороне этого подъезда, а не на стороне того. Потому что мы вынуждены были. Нас заставили наехать на Пашу Баранова, на Найдёнова и так далее. Мы там замочили их очень серьёзно. Вместо того, чтобы использовать этот ресурс, ему навставляли палок в колёса. Я знаю, как это делается. Юрию Алексеевичу в уши нашёптывается, и он человека, который ему сторонник, превращает во врага. Я это всё проходил. Если бы вы нормально с ним встретились в тихом месте, а не в кабинете, и поговорили, вы бы выяснили, что это нормальный союзник. Только его не надо как тигра палкой бить. И ту катавасию, которую устроили на тех выборах, извините, — привет вашим московским пиарщикам! Не поверите, я сидел и аплодировал у себя в кабинете. Я кричал – браво! Я кричал – браво! Низко кланялся им в ноги. Оказывается, деньги можно получать и ничего не делать. Только привезите сюда москвичей — и всё будет хорошо. К Серёже Габриеляну я бы относился немножко по-другому. Просто я знаю тут даму, которая идёт по седьмому округу, тоже партия пенсионеров. Привозили её сюда, с кем она встречалась – не знаю. С вами, не с вами. По крайней мере, здесь она была, и одухотворённая вышла. Просто у меня работа такая – у меня очень сильная разведка. Очень сильная. Поэтому особые нюансы – они сами собой приходят. Я, даже если не работаю на выборах, и мне информация неинтересна. Но люди по привычке её доносят. Поэтому у меня и вопрос: если вы можете повлиять, чтобы, так сказать, поставить в стойло, чтобы я не тратил силы на неё… А если надо её замочить – пятнадцать секунд.
С: — Я бы, Александр Иванович, не ставил так вопрос – кого надо замочить, отодвинуть, задвинуть… Я не буду рисоваться – я действительно имею очень опосредованное отношение к выборным процессам. Если у вас хорошая разведка, вы, наверное, знаете, как строилась работа у нас здесь в штабах.
Ну, если… Я прекрасно понимаю, что меня пишут, но я вам скажу, что пятого октября…
С: — Вас пишут?
Николай Николаевич у нас здесь, начальник КГБ… ФСБ. Как его фамилия… На «Ж»…
С: — Жарков Николай Иванович.
Да. Вот, мы работали на выборах в Полярном. Это был 2002-й год. Когда мы ещё только раскручивали ситуацию, об этом знал только один человек здесь – это Юрий Алексеевич (Евдокимов). Потому что, когда я только принёс… Он: Не лезьте, потому что там ситуация очень плохая. И мы 9-го марта сидим на 50-летии у Беляева, командира корпуса. Сидит именинник, Жарков. Сижу я с женой. Здесь Найдёнов. Ну, выпили, хорошо сидим, разговариваем. Николай Иванович говорит: Ну, Александр Иваныч, где сейчас? Я говорю «Работаю тут, тружусь». Он говорит: «В Полярном, что ли?» Я говорю: «Что, слушаете, что ли?» Он говорит: «Нет-нет!» Я говорю: «Ну, как нет?» И называю ему человека, который приставлен за мной. Говорю: «Надо – вызовите, я вам так всё расскажу». Я просто пятого числа получил тут предложение от вашего друга, которому я наплевал в телефон. Мне было предложено войти в ваш штаб и контролировать вашу работу. Я ему сказал: ты что, нормальный?
С: — От Карчаа?
Да, конечно, из Москвы.
С: — Он мне рассказывал об этом.
Я говорю: вообще, как, у тебя всё в порядке? Вот, бумажку мне от первого лица – и я прихожу. А пока работать не буду. Я понимал, что меня просто морочат. Я принёс сюда документы, и ему 25-го августа сказал, (а я кандидатскую как раз защищаю, по весне). В документах написано всего три фразы с цифрамии: как не пыжтесь, что ни делайте, второй тур будет однозначно при любых условиях. И победа во втором туре для Савченко. Не позорьтесь. Не травите людей, не делайте ерунды. Хотите поиграть — сделайте красиво!
С: — К большому сожалению (вы, наверное, согласитесь со мной) в эти игры желают поиграть очень многие люди, далеко не всегда умеющие играть.
Ну, те, которые приехали – мы всех видели, всех знаем. То предложение идиотское, которое мне поступило, я прекрасно понимал. Там выиграть невозможно. А из человека будут делать козла отпущения. Я мог согласиться только на одну ситуацию. Приехали москвичи – здравствуйте, подняли задницы, до свидания! Выборы провожу только я. В другие игры я не играю. Вот футбольные атаки и продолжаются, уже скоро два года… Ну, что, есть интерес у вас к Евенко?
С: — Да, Анатолий Анатольевич сам пришёл, и я разговаривал по этому поводу с губернатором. После этого состоялся разговор у Юрия Алексеевича с руководством «Тралфлота» в моём присутствии. Здесь скрывать нечего. По-моему, он как раз та фигура, которая во всех отношениях достойная.
Самая сильная. Ещё ко мне какие вопросы есть?
С: — У меня к вам могло бы быть много вопросов. Но я не решаюсь их задавать. Шучу!
Когда ко мне приехали ваши бывшие ребята и милиция. Типа, вот, вас грохнули! (на Косубицкого недавно было нападение, ему повредили ногу). Я говорю: ребята, искать никого не надо. Неинтересно, абсолютно. Всё, что они сделали – они меня озлобили. Меня сломать невозможно. Меня можно только уговорить. Идите в военкомат, прочитайте моё личное дело.
С: — А что за судьба у вас была?
Нормальная судьба. Я отслужил 19 лет Родине. Здесь, на Северном Флоте. В Анголе отвоевал. Так что мне по барабану, неинтересные они все. Я ушёл на пенсию в 92-м году. Я уже старый пенсионер. Я уже в то время был председателем комитета самоуправления Росты. И бизнесом крупным я занимался. Ресторан «Медведь» Каспарова я строил, это мой старый кореш Вовка, он здесь сейчас. Бензозаправки. Поэтому задавайте смело вопросы! Я всё равно отвечу.
С: — Это даже не вопросы. Не воспринимайте это, как лесть – я действительно воспринимаю вас, как специалиста и аналитика в этой области. Я сам окунулся в эту политическую тему максимум года два-полтора назад. То, что вы мне рассказывали о событиях до 2002 года, я вообще не знаю, как это происходило. То, что знаю я, и то, что вы знаете, и по объёму и, соответственно, по возможности правильно оценить, — несопоставимо. Тем не менее, сегодня на меня, как руководителя информационного подразделения, возлагаются и эти задачи. Знать, кто на что нацелен, и где что предстоит. О том, что вы мне рассказали в отношении Савченко и Сабурова, я уже разговаривал с Юрием Алексеевичем…
Виталия Ивановича Волошина, которого я четыре года назад избирал, пригласил губернатор. Он в процессе этой встречи позвонил мне, и я ему сказал: Иди! И я поведу тебя. Только задай себе один вопрос – тебе это надо? Вот он две недели отвечал мне на этот вопрос. Потом сказал: нет, мне это не надо.
С: — Надо отдать ему должное – он об этом и губернатору прямо сказал. Ну, а насчет моего интереса, скажу так. Кое-кто сейчас говорит, что меня могут отодвинуть от выборов. Я никогда при выборах и не был. Но вот отодвигать меня от информационной работы точно никто не будет, потому что, кроме меня, этим никто у нас заниматься не сможет. Поэтому я стараюсь быть в курсе событий, но глубоко оценить что-то не всегда могу. Не везде у меня есть «шпионы». Что творилось в вашем штабе, я более-менее знал. Но это знание не позволяло делать правильные и окончательные выводы. Если говорить о конкретных вопросах, то меня, например, интересует, что будет в Кандалакше. Вы же знаете там ситуацию.
Там всё решится через неделю.
С: — Или, например, (не знаю, насколько допустимы вопросы о людях), чего можно ожидать в политтехнологиях от Мусатяна-младшего? Или – насколько искренен Михаил Юрьевич Савченко, когда он на словах проявляет готовность и желание искать какой-то консенсус с губернатором? Вот такие вещи – не фактографические, а концептуальные.
Отвечаю с конца. Поверьте, Михаил Юрьевич – это высокого класса чиновник кабинетного стиля. И он прекрасно понимает, что не просто надо искать консенсус с губернатором, а надо с ним работать. Ну, кто мог подумать на выборах Гурьянова, его попытались с Савченко кинуть. Если хотите, я вам расскажу подробности. Ведь ясно было – мы создавали ситуацию, и Дима Швец с нами работал. Мы знали, что это победитель. А с одним человеком, который приехал и попытался нами руководить, никто не хотел разговаривать. Почему? К Юрию Алексеевичу вопросов тут нет – он старый политик и тактик. Он сам выбирает, но он иногда слушает. В последнее время советы ему давали, к сожалению, неверные. Помните, когда мы с Мнацаканяном решали вопрос? Сидели выпивали. Что я сказал господину Карчаа? Хочешь, чтобы Мнацаканян выиграл? Сиди тогда ровно! Никуда не лезь! Не трогайте Михаила Юрьевича – он сам у всех выберет. Карчаа не лез. Как мы всё сделали – неважно, мы победили. Часть вторая. Его на протяжении всего времени после выборов Гурьянова поддерживали в нервном состоянии. И что, Миша не делал? В мелочах – я не знаю, но в крупном. Он выполнял – и на выборах президента, и на выборах губернатора. А потом пришли к разбитому корыту.
Сейчас по включению тепла. Я не скрываю – у меня друг Гришкин. Ну, не платят. По моей команде делают пиар. Замочить за неосторожные слова губернатора и довести ситуацию до абсурда с Колэнерго и ТЭКОСом по прямым договорам – вопросов не было! Пиар можно было раздувать. Он сказал: нет ребята. Губернатор сказал, значит будем искать компромисс. Я не пойду против губернатора. Я знаю Юрия Алексеевича, как человека мудрого. У него в душе перекипит, и он всегда найдёт решение. Ему только надо подсказать или помочь.
С: — Но есть такое, что не перекипит. Принципиальные моменты. Есть фигуры Закондырина, Лунцевича и, к сожалению, Габриеляна. Они на субъективном уровне невоспринимаемы губернатором. Почему – это другой вопрос. Не всё у Юрия Алексеевича переваривается.
А кто создал ситуацию с Лунцевичем? Вы не подумали? Я привёл Лунцевича к Михаилу Юрьевичу. Я! По одной простой причине. Когда уже решилось, что Сабуров, за нашей спиной в этой борьбе всё равно должна стоять какая-то спина. Хоть тень отца Гамлета. Понимаете, это политика! Какой-то противовес. И вы на втором туре это получили. Не было бы этого, и нам бы было ещё тяжелее. Всё равно надо искать какой-то компромисс Смысла нет никакого. Поэтому по первому вопросу я отвечаю однозначно: Михаил Юрьевич — сторонник не просто компромисса. Я бывал с ним на выборах, и в других местах мы с ним иногда пересекаемся. Дружбы между нами нет, то есть на дни рождения не ходим. Но, бывает, по политическим вопросам мы там где-то совпадаем. И я знаю все команды, которые он даёт своим помощникам. Никакой войны! Лучше отступить, а потом договориться – он как раз сторонник этого.
С: — Хорошо. Допустим, он готов. А способен? При наличии той разнородной компании, которая его окружает.
А вы про какую компанию говорите? У него там много…
С: — Знаете, я вправе обсуждать Юрия Алексеевича за глава (у нас это оговорено). Он – человек приверженностей, и в чём-то человек стереотипов, несмотря на то, что большой политик. У него есть субъективные привязанности и отторжения определённых личностей. Так вот, личность Габриеляна для него субъективно отторгаема. Даже если бы сегодня Габриелян стал председателем правительства России, я думаю, Юрий Алексеевич через себя бы не переступил. Он получил удар в медийной сфере – и этого не прощает.
А кто спровоцировал этот удар? Вы обратитесь к москвичам и этому мальчику — как я его называю – «яйца фИберже» (имеется в виду Карчаа). Вот вы туда обратитесь. Кто создал эту ситуацию?
С: — Допустим! Но сегодня мы перед фактом – это есть! У Савченко есть определённое окружение. Способен ли он преодолеть его влияние?
Я старый хохол. У нас есть одно слово, называется «Чи». Когда создаётся какая-то ситуация, я говорю: «Чи» — все понимают и расходятся. А звучит так: «Чи, не пишлы бы вы уси на..?» То есть, он вполне самостоятельный человек. Габриелян на его политику никак не влияет. Миша держит его, как на поводке. Надо – притянет, не надо – отпустит. То есть, с той стороны влияния нет. Да, есть влияние со стороны Сороки. Есть влияние со стороны Веллера. И он сейчас в этой ситуации от них отгораживается.
С: — От кого? От лиц влияния?
Да, он сейчас с ними вступает больше в переговорный процесс. Вот есть администрация, которая делает новшества, а есть люди, которые над ними стебаются. Там вопрос в финансовых потоках. Кто сядет на финансовый поток. И вот он сейчас между ними лавирует, как переговорщик. Но в самых крупных вещах он сам принимает решения. Абсолютно самостоятельно.
С: — Вы действительно собрались уезжать из Мурманска?
Да. Я преподаю. По переводу хочу. Я вам приведу пример. Когда тупая московская команда сделала тупой ролик (надо было красиво делать, а они сделали тупо) и он самостоятельно принимал решение, знаете сколько? Восемь часов! Ночью был рождён текст, который смазал ваш ролик напрочь. Просто убил ваш ролик. И восемь часов мы его уговаривали его прочитать. Со всех сторон. Но он принимал решение сам. Он может выслушать мнения, даже если у него созрело решение. Но он решение принимает сам. Поэтому, как бы кто не выпрыгивал, политика его по губернатору – однозначна. Он человек не злопамятный. Вот Юрий Алексеевич злопамятный. Он долго держит. Ну, не в плохом смысле. То есть, если обидят, он очень долго это держит. А этот человек – ему дали по роже, он ответил, отошёл, и всё. Антипатии к тому человеку у него нет. И он бюрократ в высокой степени. В каком плане — он прекрасно всё понимает. Мы ещё на выборах смеялись – вот выберем, сядет на 4 года, и будет нормально город жить. Я не вижу препонОВ… Может… Самая лучшая ситуация (я знаю Юрия Алексеевича) –закрывается дверь, открывается бутылка – «Миша, жалуйся! Я папашка твой!» Ну, фактически так и по возрасту, и по должности. Пожалуйста, что тебя не устраивает?» Выслушал. «А теперь слушай, что тебе отец скажет. Вот это и вот это. Ищем компромисс».
С: — Думаю, «вот это и вот это» окажется неисполнимым.
Я не знаю, что. Сороку сейчас убрать – никак. Он выборный. Вы просто не понимаете роли Габриеляна. Там ни дружбы, ни любви. Там никаких отношений. Вот есть человек, занимается своим делом. Надо Мише – он гавкнет. Не надо – не гавкает.
С: — Я недаром спросил, уезжаете ли вы из Мурманска. Год впереди есть, надо полагать? Я бы счёл это подвигом, если бы нам за это время удалось хотя бы внешне примирить этих двух людей (мэра Савченко и губернатора Евдокимова).
В 2000-м году я вёл кампанию губернатора. Не было этих… Приехала Людка «Дуркина-фасо» (политтехнолого Дуркина). Вот они там сидели по кабинетам, занимались всякой…На первом этапе же был решён вопрос. Вы же знаете, какие были непримиримые враги Юрий Алексеевич с Олегом Петровичем (Найдёнов). И особенно по женской части того вопроса. Ну, честно будем говорить, да? Как они на выборы пошли? Пошли! И мы на этом настаивали, потому что рейтинг у шефа в Мурманске из-за Найдёнова был низкий. Но когда я дал в Мурманске 80 процентов (при 42-х стартовых)… У меня было одно – чтобы в Мурманск не лезли. Чтоб я вас в Мурманске никого не видел. Ездите, куда хотите! И мы дали этот процент. И, хочешь не хочешь, любили не любили… Но там, конечно, Олег Петрович был тяжеловес, и так шпынять его, как Мишу, было бы тяжело. Но зачем себе за спиной держать врага? Я не вижу смысла. Я лезть в эту драку сам не хочу. Выборы – это краткосрочная атака? И все нормальные люди понимают – это ненормально. Вот он говорит- три вопроса. Да, с Сорокой я уже ничего не могу сделать. А кроме Сороки остальное это не то, из-за чего стоит торговаться. Если надо подготовить ситуацию, давайте, мы её подготовим, выстроим. Не проблема!
По Мусатяну-младшему. Это старый мой друг. Воспитанник мой. Я папу его выбирал в 2000-м году. Мы много работали. Сейчас у нас совместного бизнеса нет. Но, по крайней мере, я могу вам сказать, это человек, который меня никогда не подвёл. Совместный бизнес у нас был — выборы. Мы в Кандалакше играли, мы в Полярном играли. Во многих местах мы играли с ним. Он у меня юристом был. В Североморске он со мной был. Потом он взял часть моей команды и работает с ними. Женя Попов. Это все мои ростки. Они самостоятельно работают. Встречаемся. Даже на выборах Горшкова встречались. Выпивали рюмку. Так, чтобы специально – это нет. Но, что у него приблизительно делается… Поверьте, он интересный человек. Он сейчас определённые мышцы подкачал, но он управляемый. Только в какой области чего ждать? Вы скажите, где?
С: — Он хочет во всех областях – и в бизнесе, и в административной деятельности, и в пиар-поле. Везде хочет быть. А что для него основное?
А я вам скажу так. Во-первых, молодой и здоровья — не меряно. Хотения – не меряно. Я просто его хорошо знаю. Извините, два красных диплома получить… Он умница, я вам серьёзно говорю. У него быстро рождаются идеи. У него свои есть недостатки — это выход его энергии. Кто-то колется, кто-то пьёт. Он просто не знает, где у него друзья, а я их знаю. Вот он к ним приезжал, когда мы только начинали, он видел другой образ жизни, другие возможности. И это у него, видать, запало. Он так строит свою жизнь. У него свои идеи. Но всё это – и пиар, и политика – всё это подчинено одному – бизнесу. И вы прекрасно понимаете, что страна наша такая. Хочешь разворачивать бизнес – должен иметь политический вес. И определённое медийное поле. Вот Гусенкова мы взяли. Он говорит: меня знают широкие круги на выборах! Спрашиваю: кто? Он называет: губернатор, Мясников, Найдёнов… Да ты что! Но ты же говоришь, что тебя знают широкие круги. Но и социалка, и медийное поле у него своё было. У него была команда. Он звонил – надо замочить! Нет вопросов. Я знаю почти что всё про Андрюшу. Там свои знакомые. Я звоню, спрашиваю — как там Андрей? Ну, мне рассказывают. Если он мешает на поле, это одно. Если он помогает, я могу подсказать, как использовать его ресурс. Мы не такие уж дружбаны, но были в очень хороших отношениях. Когда он вёл Горшкова, у меня ситуация возникла, что мне ровно на неделю нужно было девять тысяч долларов. Я сразу позвонил ему. Он привез мне эти 9 тысяч – вот, даже без расписки. Нас зафиксировали. Я же человек нормальный, понимаю – слушают меня и так далее. Не могут не слушать. И сразу же на следующий день после нашей встречи карчёвский (Карчаа Р.И.) сайт сказал, что встреча произошла. А зачем она произошла – кто-нибудь знал? Нет, не знал. К нему антагонизма у меня никакого нет. Если надо с ним поработать – вопросов нет.
Вы можете дополнить статью сайта своей информацией. Поделитесь ею с другими читателями. Ваше сообщение останется анонимным, если Вы так пожелаете.